«Человек – есть существо, которое погребает, – вот самое глубокое определение человека, которое когда-либо было сделано, и давший его выразил то же самое, что сказало о себе все человечество, только другими словами, назвав себя смертным».
«Человек есть существо, переходящее от рожденного к самосозидающему».
«Начало человечества тесно связано с сознанием смертности и с проявлением этого сознания в стремлении к замене естественного, само собою рождающегося, самодеятельностью, требующею объединения существ; первый же акт самодеятельности человека есть вертикальное его положение».
«Все открытия, все, что узнал человек в новом своем положении (вертикальном), сводится на сознание своей смертности, ибо смертность есть общее выражение всех бед, удручающих человека».
«Существо смертное, в скорби возносящееся очами, голосом, руками к небу, что это такое, как не существо молящееся, animal religiosum, как должны бы сказать натуралисты. Эта поза, как результат переворота, с коим появился человек, или смертный, была первым и в то же время художественным произведением человека, предметом которого был он сам и которое было уже некоторою победою над падением, вообще – над земным тяготением».
«В вертикальном положении, как и во всем самовостании, человек, или сын человеческий, является художником и художественным произведением-храмом».
«Прежде человек значило смертный; но это определение не точно и даже не верно. В строгом смысле человек не смертный, а сын умерших отцов».
«Тот, кто первый по чувству любви до конца не оставлял своих родителей, не оставлял их при жизни, хотя и мог жить отдельно по своему совершеннолетию, по своей способности к самостоятельной жизни, не оставлял и после смерти, этот-то человек и был, можно сказать, первым сыном человеческим, положившим начало родовому быту, родовой религии (культ предков) и вообще человеческому обществу».
«Если человек есть нравственное существо, то ему, чтобы остаться нравственным, нужно или возвратить жизнь умершим, или же самому умереть, но пережить смерть отца, признав невозможность воскрешения, - значит не быть сыном, не быть и братом, не быть, следовательно, существом нравственным».
«Заменив определенное сын человеческий неопределенным человек, мы лишили себя возможности сказать, кто наш общий враг, в чем наше общее дело».
«Мысль, по которой человек называется сыном человеческим, обнимает весь род, а дело, по которому он так называется, есть обращение слепой смертоносной силы в силу, возвращающую жизнь всем отцам».
«Мы – сыны, оставившие своих отцов».
|